Рeгиoнaльнoe прaвитeльствo Курдистaнa стрeмится вoсстaнoвить привлeкaтeльнoсть свoeгo энeргeтичeскoгo сeктoрa дo урoвня, кoтoрый нaблюдaлся дo 2014 г., oднaкo oнo стaлкивaeтся с рядoм слoжнoстeй.
Срeди oснoвныx слoжнoстeй – пoпытки oбeспeчить бeзoпaснoсть стрaтeгичeскиx aктивoв и oпeрaций мeждунaрoдныx нeфтяныx кoмпaний.
Кoнeчнo, для рaзвивaющиxся рынкoм вoпрoсы бeзoпaснoсти являются oбычным услoвиeм рaбoты, кoтoрoe мoжeт сущeствeннo снизить рeнтaбeльнoсть прoeктa.
Oднaкo Рeгиoнaльнoe прaвитeльствo Курдистaнa, кaк никтo другoй, стaлкивaeтся с тeррoристичeскими группирoвкaми, кoтoрыe пoдрывaют дeятeльнoсть нeфтяныx кoмпaний и снижaют привлeкaтeльнoсть энeргeтичeскoгo сeктoрa.
«Ислaмскoe гoсудaрствo»*
*- тeррoристичeскaя oргaнизaция, зaпрeщeнa в РФ
Eщe в нaчaлe 2014 г., кoгдa нaчaлись первые захваты земель, группировка ИГИЛ стала известна в Западном Ираке.
Однако организация стала представлять реальную опасность для севера страны лишь в июне 2014 г., после того как она заняла город Мосул, а также часть провинции Киркук.
Группировка подрывала контроль над территориями Иракского Курдистана, но также подрывала власть Федерального правительства Ирака.
Эта ситуация усугублялась конфликтом между Федеральным правительством Ирака и Региональным правительством Курдистана.
Кроме того, террористическая группировка подрывала работу перерабатывающих мощностей на внутреннем рынке как Ирака, так и Иракского Курдистана.
В Ираке расположены три основных нефтеперерабатывающих завода – в городах Байджи, Даура и Басра.
Даура расположена на юго-востоке от Багдада, а Басра – это один из самых южных городов страны.
Оба эти города и их НПЗ расположены вдалеке от линии фронта с ИГИЛ, а также на них не претендует политическая элита в Эрбиле.
Таким образом, военные действия не затронули эти два нефтеперерабатывающих завода.
В 65 км от Басры на месторождении «Западная Курна-2» ведет добычу «ЛУКойл». Еще одна российская компания — «Газпром нефть» — добывает на месторождении Бадра (в провинции Вассит, у границы с Ираном).
«Для нашей страны Ирак интересен не только с точки зрения безопасности в регионе. Это также территория высокой деловой активности российских нефтегазовых компаний. В первую очередь «Газпром нефти» и «ЛУКойла», а также «Роснефти», — отмечает заместитель генерального директора Института национальной энергетики Александр Фролов.
Хотя эти регионы и относятся к числу относительно спокойных, но для начала добычи, помимо стандартных процедур, здесь пришлось проводить разминирование территории. В 2017 г. к поисковому бурению в Ираке приступила «Роснефть».
«Иракский Курдистан в этом смысле – настоящий островок спокойствия, — отмечает аналитик. — Местная самооборона крайне эффективно пресекает попытки ИГ проникнуть на территорию региона. При этом здесь до середины 2000-х гг. практически не проводилась серьезная геологоразведка, и в целом не развивалась нефтегазовая отрасль. А регион в этом смысле оценивается как крайне перспективный».
Фактически российские компании оказались в числе тех, кто создает в Иракском Курдистане нефтегазовую промышленность.
«Так, «Газпром нефть» ведет работы сразу на трех блоках – Garmian, Shakal и Halabja, развивает местную инфраструктуру и организует обучение курдских студентов в российских вузах. Пока в регионе наблюдается известный дефицит местных квалифицированных кадров. Кроме того, на Иракский Курдистан обратила внимание «Роснефть». Компания подписала с правительством региона контракт на поставку нефти», — отмечает Фролов.
Битва за Байджи
НПЗ в Байджи является исключением, так как, во-первых, это крупнейший среди трех заводов Ирака, а во-вторых, все вышеупомянутые стороны конфликта (ИГ, Иракский Курдистан и Федеральное правительство Ирака) имеют виды на него.
ИГИЛ начала атаку на Байджи в провинции Салахуддин в июне 2014 г.
Город Байджи имеет стратегическое значение, он расположен вдоль шоссе, которое идет из Багдада в Рабию, пограничный город на северо-западе Ирака.
Более того, Байджи расположен всего в 111 км от Киркука и, таким образом, захватывает часть концессий, выданных Региональным правительством Курдистана международным нефтяным компаниям в юго-восточной части Курдистана.
Присутствие ИГИЛ на этой территории и захват НПЗ не только подрывали добычу нефти Багдада, но и угрожали территории Курдистана.
В апреле 2015 г. нефтеперерабатывающий завод мощностью 310 тыс. баррелей в сутки был захвачен террористами ИГИЛ.
После захвата нефтеперерабатывающий завод продолжил работу, однако контроль ИГИЛ над заводом был недолгим, так как террористов вытеснили с этой территории иракские силовики.
Издание The New York Times опубликовало отчеты иракской армии, которая захватила контроль над Байджи и НПЗ 16 октября 2015 г., через полгода после захвата территории террористами ИГИЛ.
Несмотря на то что ИГИЛ больше не занимала эту территорию, ущерб, нанесенный НПЗ, был масштабным.
Согласно отчетам, опубликованным в начале 2016 г., завод был разрушен и не подлежал ремонту.
Это соответствует тактике ИГИЛ разрушать мощности и любую инфраструктуру на территориях, с которых им приходится отступать.
Пока неясно, сколько времени потребуется на восстановление нефтедобычи и нефтепереработки в регионе до того уровня, который был до 2014 г.
Пока не было никаких отчетов, в которых говорилось бы о том, работает ли НПЗ в Байджи или сможет ли он заработать в ближайшее время. Это дает основания предполагать, что пока что НПЗ не был восстановлен.
Несмотря на географическую близость к курдским нефтяным месторождениям, НПЗ в Байджи является стратегическим активом для Национальной нефтяной компании Багдада.
И теперь, когда контроль над территорией принадлежит иракским силовикам, угрозы для Байджи практически нет.
Однако ситуация в этом регионе меняется очень быстро, Ирак остается неспокойным государством, поэтому неясно, сколько продлится сложившаяся ситуация.
Рабочая партия Курдистана в энергетическом секторе
Еще одним ключевым игроком в регионе является Рабочая партия Курдистана.
Начиная со своего основания в 1980-е гг. Рабочая партия Курдистана стремилась принимать участие в политике Турции.
Тем не менее она также играла региональную роль в юго-восточных провинциях Турции.
Основой является национальная идеология, которая провозглашает основание Курдистана, объединяющего курдское население Турции, Сирии, Ирака и Ирана.
Считается, что Рабочая партия Курдистана играет ведущую роль в движении по созданию единого Курдистана, несмотря на то что исторически присутствует соперничество за региональное лидерство между РПК и другими группировками.
Это соперничество привело к созданию различных союзов между региональными группировками, когда политическая логика сводилась к принципу «враг моего врага – мой друг».
Именно это и произошло в случае союза турецкого правительства Реджепа Тайипа Эрдогана и автономным регионом под Региональным правительством Курдистана, которое возглавляет Масуд Барзани.
Учитывая политическую конкуренцию, любой политический вопрос использовался в интересах либо РПК, либо Регионального правительства Курдистана, и энергетика не стала исключением.
Начиная с 1980-х гг. РПК регулярно атаковала трубопровод Джейхан — Киркук.
Эти атаки приводили к подрыву поставок и огромным убыткам.
Согласно заявлению турецкого правительства последняя атака была совершена в феврале 2016 г.
Это привело к подрыву поставок нефти почти на месяц, а убытки Регионального правительства Курдистана достигли $112 млн.
Участие РПК в энергетическом секторе Иракского Курдистана неоднозначно.
Во-первых, РПК исторически атаковала нефтепровод Джейхан — Киркук, что приводило к многомиллионным убыткам курдского энергетического сектора.
Во-вторых, считается, что с недавнего времени РПК напрямую вовлечена в добычу и коммерциализацию нефти с территории Иракского Курдистана.
Это связано с их присутствием в районах Кандиль и Синджар, что позволяет им пользоваться энергетическими ресурсами Иракского Курдистана и продавать добываемую нефть через Иран.
Более того, присутствие РПК в энергетическом секторе Иракского Курдистана не позволяет Региональному правительству Курдистана выглядеть единым политическим объединением, что является важным фактором для уверенности инвесторов.
Кроме того, подрывается уверенность Регионального правительства Курдистана обеспечивать безопасность границ.
Таким образом, это может привести к потере экономической стабильности и сократить иностранные инвестиции в регион.
РПК несет прямую угрозу политической стабильности в Иракском Курдистане, ситуация в котором и так довольно шаткая, а кроме того, создает возможности для возобновления конкуренции между курдскими группировками, которые наблюдались в 1990-е гг.
Так как в Сирии, Ираке и Турции существуют ответвления РПК, то исчезновение партии с политического ландшафта практически невозможно.
В этом случае снижение влияния РПК в регионе зависит от других политических игроков, которые могут стать посредниками в налаживании мирных отношений с Иракским Курдистаном.
Одним из важных игроков является правительство Турции, которое исторически боролось с беспорядками среди курдов и рассматривало РПК как террористическую группировку.
Однако пока у власти находится Эрдоган, диалог с РПК представляется маловероятным, а союз Турции с Региональным правительством Курдистана лишь усиливает политическую конкуренцию между различными курдскими группировками.
Такая ситуация лишь усугубляет дальнейшую политическую и экономическую нестабильность.
Вопросы безопасности
Несмотря на то что ИГИЛ напрямую не несет угрозы для ключевых месторождений Регионального правительства Курдистана, борьба с террористической группировкой привела к истощению финансовых ресурсов региона.
Война с ИГИЛ стала одним из факторов, которые поставили Региональное правительство Курдистана на грань бюджетного кризиса.
Дело в том, что длительное военное сопротивление привело к тому, что основной фокус сместился: на первое место вышла необходимость платить зарплату членам сопротивления «Пешмерга».
А присутствие РПК не стабилизирует экономическую ситуацию Иракского Курдистана. Атаки РПК на трубопроводы и другую энергетическую инфраструктуру приводят к дополнительным экономическим потерям и убыткам Регионального правительства Курдистана.
