Add to Flipboard Magazine.
16.12.2017 10:20
Мoсквa, 15 дeкaбря — «Вeсти.Экoнoмикa». Нeвeрoятный рoст стoимoсти криптoвaлют, в чaстнoсти биткoинa, мнoгиe экспeрты нaзывaют «финaнсoвым пузырeм». Тaк ли этo — пoкaжeт врeмя. Oдин из сaмыx зaмeтныx истoричeскиx примeрoв рaздутoгo финaнсoвoгo aжиoтaжa прoизoшeл в Гoллaндии в XVII вeкe и пoлучил нaзвaниe «тюльпaнoмaния».
«Кoлeсницa Флoры», Xeндрик Гeрритс Пoт (oк. 1637 г.) Aллeгoрия нa тюльпaнoмaнию
Интeрeс к цвeтaм
Пeрвыe oтсылки к тюльпaнaм сoдeржaтся в пeрсидскиx литeрaтурныx прoизвeдeнияx. Тут oн извeстeн пoд нaзвaниeм «дульбaш» — турeцкaя чaлмa. Oжьe Жислeн дe Бусбeк – aвстрийский пoслaнник импeрaтoрa в 1554 г. увидeл тюльпaны в сaдax турeцкoгo султaнa. Oни eгo тaк вoсxитили, чтo пoсoл рeшил зaкупить пaртию лукoвиц и oтпрaвить ee в Вeну. Тюльпaны пoпaли в Вeнский сaд с лeкaрствeнными рaстeниями, зaвeдoвaл кoтoрым гoллaндский сaдoвoд и бoтaник – Клюзиус. Ужe в 1570 г. oн привeз лукoвицы в свoю рoдную стрaну. К кoнцу вeкa тюльпaн стaл цвeткoм фрaнцузскoй и гeрмaнскoй aристoкрaтии, a пoтoм рaспрoстрaнился пo всей Европе. В Нидерландах тюльпаны за короткий срок начали пользоваться большим спросом.
К концу XVII века голландские «невежественные» садовники разобрались с агротехникой тюльпанов, выращивание и продажа луковиц превратились в достаточно доходный промысел. Большинство историков и исследователей называют этот период времени «золотым веком» Голландии. Ценовые спекуляции впоследствии привели к возникновению явления, известного как тюльпаномания – кратковременный ажиотажный всплеск спроса на луковицы в 1636-1637 гг. Тюльпаномания считается первым хорошо задокументированным финансовым «пузырем», который «надулся и лопнул» в Голландии в XVII веке. Эти события не прошли бесследно: голландцы до сих пор сохранили любовь к тюльпанам, а страна по сей день выступает в качестве их основного мирового экспортера.
карта Семи Соединённых провинций в виде льва, Петрус Каэриус (1617г.)
Виновато экономическое процветание
Очевидно, что красоты и редкости цветка недостаточно, чтобы вызвать целую манию. Необходим целый ряд условий и причин. Во-первых, мании часто появляются во время экономического процветания. Из-за торговцев Соединенные провинции (так называлась территория Голландии в то время) к XVII веку стали богатейшими в Европе. В связи с открытием серебряных рудников в Новом Свете и новых торговых путей в Индию в Европе скопилось денег больше, чем когда-либо, и состоятельные люди стремились их потратить. В 1620-е гг. страна была в состоянии депрессии, вызванной блокадой и войной с Испанией. Но в 1631-1632 гг. рецессия сменилась экономическим подъёмом. Голландцы обладали почти полной монополией на торговлю с Ост-Индией и Японией, сделали своими часть Карибских островов и даже основали город Нью-Йорк, выкупив Манхеттен у индейцев.
Голландия в те времена была урбанизированной страной. Большую долю в экономике страны занимало не сельское хозяйство, как и в других странах Европы, а мануфактуры, банковское дело и торговля. Также было развито судостроение, транспорт, производство текстиля, финансовый сектор и промышленное рыболовство. Здесь строились практически все суда континентальной Европы. Обладая большим флотом, эта страна могла контролировать перевозку металлов, зерна и другого сырья.
Во-вторых, в Голландии был достаточно развитый финансовый рынок. В Амстердаме котировались долги других стран Европы, сырьевые фьючерсы, акции, уже были известны опционы. Необходимо подчеркнуть, что торговля фьючерсами была запрещена законодательно. Но за подписание фьючерсных контрактов никак не преследовали, такие контракты оставались частным делом сторон, и принудить к их исполнению через суд было невозможно. В большинстве случаев контракты все-таки исполнялись, так как неисполнение означало для спекулянта потерю своей репутации; но если исполнение могло повлечь за собой крупные убытки или даже банкротство, то риск оспаривания контрактов через суд был высок.
«Веселая компания в таверне», Абрахан ван ден Хекен (1640г.)
В-третьих, кроме общего благоприятного состояния макроэкономической среды, важна и ситуация с объёмом предложения денег. Бум почти всегда возникает, когда объём предложения денег велик и они дешевы. Такая ситуация и сложилась в Соединенных провинциях. Один из исследователей утверждал, что из-за открытия золотых рудников в Латинской Америке в 1630-е годы в Амстердаме резко увеличилось число монет и слитков в обращении. В то время существовали законы, позволявшие владельцам слитка явиться на монетный двор и потребовать отчеканить для себя золотые монеты, чем и пользовались богачи. Как писал этот исследователь: «Рост предложения денег создал атмосферу, в которой спекуляция и бессмысленные инвестиции назрели, что и проявило себя в торговле тюльпанами».
Инвестиционная привлекательность
Не последнюю роль сыграли специфические свойства тюльпанов, их особенность как инвестиционного актива состоит в том, что новые сорта изначально размножаются крайне медленно. Одна луковица может дать только две новых на следующий год, четыре – через два года, восемь – через три и т. д. При этом стоит учесть, что если цветовод продаст одну из двух луковиц во второй год, то он лишится прироста и во все остальные последующие годы. Следовательно, необходимо больше десяти лет, чтобы луковицы нового сорта появились на рынке в достаточном количестве или же больше семи лет при размножении тюльпанов семенами. Существовал огромный дефицит луковиц редких сортов. Отсутствие достаточного предложения некоторых сортов объясняется тем, что, например, такой сорт тюльпанов, как Semper Augustus, чаще других заражался вирусом, и жизнеспособные клубни могли появиться лишь раз в несколько лет.
Для голландцев, живших в 1630-е годы, тюльпаны оставались очень редкими цветами, несущими в себе обаяние и экзотику Востока. Но постепенно эти цветы стали интересовать и торговцев. Оказалось, что на торговле луковицами тюльпанов можно заработать деньги. По мнению Гарбера, этому способствовал возросший спрос на луковицы во Франции, где цветок постепенно входил в моду, особенно при дворе Людовика XIII, один срезанный тюльпан редкого сорта продавался по цене, эквивалентной 1 тыс. гульденов. А так как Париж уже тогда считался законодателем элегантности и стиля, то парижскую моду заимствовала вся Европа (от Ирландии до Литвы), в силу того, что в провинциях мода могла отставать от парижской на 10-20 лет, то популярность тюльпанам была обеспечена на долгие годы (в той или иной части Европы).
Тюльпаны в Нидерландах быстро стали модными и начали пользоваться достаточно большим спросом, в особенности у богачей. Лавочники и купцы стремились собирать как можно большее количество диковинных цветов редких сортов и покупали их за безумно большие деньги. Так, один торговец из Харлема заплатил только за одну луковицу почти половину своего состояния лишь для того, чтобы хвастаться ей перед своими знакомыми.
Биржа в Амстердаме
Финансовые спекуляции
К тому моменту, когда тюльпановые луковицы стали доступны средним голландцам, этот цветок уже превратился в объект финансовой спекуляции. Страна была охвачена безумным увлечением, впоследствии названым тюльпаноманией. Торговцы за бесценок продавали собственные товары, чтобы вырученные деньги потратить на покупку вожделенных луковиц. В 1634 году тюльпановой аферой были охвачены республиканские города: Утрехт, Лейден, Амстердам, Алкмар, Хорн, Роттердам, Харлем, Энкхейзен… Перепродажа облигаций и акций приносила дохода меньше, чем спекуляция на луковицах.
Быстро растущие цены стимулировали приток на цветочный рынок Голландии все новых покупателей, мечтающих как можно быстрее разбогатеть. В 1636 г. совокупный спрос на редкие сорта тюльпанов вырос настолько, что они смогли стать основным субъектом торговли на биржах. Один из современников описывал подобные сделки следующими словами: «Дворянин покупает тюльпаны у трубочиста на 2000 флоринов и сразу продает их крестьянину, при этом ни дворянин, ни трубочист, ни крестьянин не имеет луковиц тюльпанов, да иметь и не стремится. И так покупается, продается, обещается больше тюльпанов, чем их может вырастить земля Голландии».
Деревенские таверны и постоялые дворы превращались в настоящие цветочные биржи. При этом успешное заключение торговых сделок отмечалось здесь же шумным застольем. Харлемская биржа была главным ценообразовательным центром, местом, где за 3 года торгов по спекулятивным завышенным ценам сумма сделок с цветами достигла астрономических цифр – более 10 млн гульденов. Например, в такую сумму оценивалась вся биржевая стоимость всем известной Ост-Индской компании.
“Тюльпановая книга” Якоба Маррела (1642г.)
Дороже бизнеса, дома и земли
Стоимость луковиц постоянно росла. В 1623 г. луковица сорта «Семпер Август» стоила 1 тыс. флоринов, а в самый разгар тюльпаномании один из экземпляров продали за 4600 флоринов, пару серых лошадей, полный комплект сбруи и новую карету. Для примера: цена коровы составляла 100 флоринов. Рекордом можно считать сделку по продаже 40 луковиц за 100 тыс. флоринов. Предложение постоянно превышалось спросом. Для привлечения людей со средним достатком, продавцы стали брать авансы наличными деньгами, а в залог остальной части суммы – личное имущество покупателя.
Существуют рассказы об одном очень редком экземпляре, за который покупателем было отдана целая пивная стоимостью 30 тысяч флоринов. Живописец Ян ван Гойен предложил бургомистру Гааги за 10 луковиц тюльпанов аванс в размере 1900 флоринов, а в качестве залога – полотно Соломона ван Руйсдаля, и вдобавок обязался написать картину.
В народе складывалось мнение, что тюльпаны являются гарантией обогащения. Необходимо лишь закупить больше луковиц, а как только цена поднимется, постараться их выгодно продать. «Дворяне, горожане, фермеры, механики, моряки, лакеи, горничные, трубочисты, торговцы старьем, – писал французский психолог Б. Садис, – все завязли в торговле тюльпанами. Дома и земли продавались за разорительно низкую цену или шли в уплату покупок, сделанных на рынке тюльпанов. Так заразительна была эпидемия, что потоки иностранцев и денег текли в Голландию отовсюду».
Тюльпановые луковицы обычно сажают в осенний период, а весной уже собирают урожай. Зима являлась наилучшим временем для ценовых спекуляций, потому что именно в это время года будущие инвесторы обладали наименьшей информацией об объёме предложения на следующий год: старые луковицы были посажены, новые же отсутствовали, так как цветы еще не были срезаны.
Пузырь лопнул
Зима 1636-1637 годов стала апогеем тюльпаномании. Тогда одна луковица могла быть продана за 5200 гульденов (больше $60 тыс.). Тюльпаномания не могла продолжаться вечно, и однажды, в феврале 1637 г. на уже всем привычном аукционе луковиц тюльпанов в Харлеме слишком быстро прекратились ставки. На этот раз никто не привел новую партию «тюльпановых безумцев». Высоко ценившиеся луковицы тюльпанов стали продаваться за ничтожно малую долю своей прежней цены, которую за них предлагали один день назад.
«Сатира на тюльпаноманию», Ян Брейгель Младший (1640г.) Спекулянты изображены в виде обезьян
Из-за понижения цен на луковицы тюльпанов, купцы сразу начали паниковать и стали сбывать весь свой товар. Объем предложения резко превысил спрос. Большинство голландцев неожиданно обнаружили, что они являются владельцами луковиц тюльпанов, которые никто не желает приобрести даже за четверть первоначальной цены. В прошлом состоятельные торговцы теперь были доведены почти до нищеты, а большинство дворян разорилось. Голландская экономика начала так колебаться, что правительство было вынуждено вмешаться. Было приостановлено действие всех контрактов, связанных с куплей – продажей тюльпановых луковиц. Верховная власть умыла руки и передала решение этой проблемы под ответственность городским магистрам. Амстердамские регенты же решили, что все контракты остаются в силе, а тюльпаноманы и цветоводы сохраняют своё право на судебные разбирательства. Другие города (Харлем, Алкмар) объявили, что все тюльпановые контракты недействительны.
То, что сейчас мы именуем тюльпаноманией XVII века, рассматривалось как хорошая и правильная инвестиция с середины 1500-х гг. до 1636 г. До событий 1637 г. люди, которые покупали луковицы тюльпанов, редко теряли деньги. До краха этого финансового «пузыря» любые предположения об иррациональности цены тюльпанов отметались всеми его участниками. Кризис наступил достаточно неожиданно. С февраля 1637 г. любые попытки координации между производителями луковиц, флористами и голландцами заканчивались провалом. Луковицы, стоившие десятки тысяч долларов (в современном эквиваленте), теперь не стоили ничего.
Рынок редких сортов тюльпанов смог оправиться от катастрофы почти за 2 года, цены реальных сделок начали снова приближаться к тысяче гульденов за одну луковицу. Затем началось очередное снижение цен, но на этот раз оно было плавным. Вслед за этим также постепенно сократилось и число тюльпановых хозяйств. В настоящее время так называемых героев тюльпаномании, редчайших сортов тюльпанов с пестрыми лепестками, уже не существует. Из всех пестро лепестковых сортов, котировавшихся в 1636-1637 гг., до наших дней сохранился лишь Zommerschoon.
«Торговец и тюльпаноман», картина-карикатура середины 17 века
Во время появления и развития рынка тюльпанов его участники зарабатывали деньги не в процессе реального производства. Луковицы тюльпанов являлись средством спекуляции, и именно их цена определяла благосостояние участников бизнеса на тюльпанах. Неизвестно, новые инвестиции стали толчком для построения рынка или формирование рынка привлекло новые инвестиции или то и другое. Достоверно то, что по мере развития рынка, всё большее число людей вовлекалось в инвестирование своих сбережений. Цена на тюльпаны потеряла любую связь со своей относительной ценностью в сравнении с ценами на другие товары.
Мания осталась
Стоит отметить, что цветочные «мании» еще не раз вспыхивали, время от времени и в XVIII веке, и даже в конце XX-го. После прихода в 1703 г. к власти Ахмеда III в Османской империи начался 27- летний «век тюльпанов» – период просвещенного гедонизма. Новый султан пробудил в стамбульском обществе новую волну тюльпаномании. Зная о событиях в Голландии, открытой спекуляции не было допущено (султан ограничил число цветоводов, имеющих право торговать луковицами тюльпанов, запретил торговлю ими в провинции и задал определенные ценовые рамки). После окончания власти Ахмеда его увлечение сошло на нет, а селекционные сорта погибли в запустении. В те же годы Голландию охватила гиацинтовая лихорадка, но ее масштабы были не столь велики, как сто лет назад и за короткий период времени ажиотаж на гиацинты пропал. Еще через сто лет во Франции в 1838 г. случилась георгиновая лихорадка, на пике ажиотажа клумба этих цветов стоила чуть больше 60 тыс. франков. В 1912 г. в Нидерландах начался недолгий ажиотаж на луковицы гладиолусов, который был прерван Первой мировой войной. Последняя же из наиболее известных цветочных маний произошла в 1980-е гг., она была связана с декоративным растением ликорисом лучистым (паучьей лилией). Цены в пиковый момент достигали 200 тыс. юаней за одну луковицу, что эквивалентно 300 годовых зарплат квалифицированного китайца.
Как видно из исторического анализа, в динамике рынка тюльпанов наблюдались все условия, которые ныне присущи экономическому буму: уверенный рост валюты, новая экономика с новыми колониальными возможностями и увеличение процветания страны, что всё вместе создает оптимистическую атмосферу в экономике. Это примечательное событие часто обсуждается в современности, и выявляются параллели с современной манией спекуляций. Несомненно, такое явление, как тюльпаномания является важным событием в истории, а в частности в экономической истории и доказывает, что кризисы, финансовые пузыри и т. п. феномены являются не исключительно современными понятиями, а имеют корни глубоко в истории.
Александр Юдин, Финансовый университет при Правительстве РФ
